Дело Сугробова и ГУЭБиПК МВД РФ. Провокация или подстрекательство, в чем суть?

Расследование уголовного дела Сугробова позволило выявить и предать огласке многочисленные факты подстрекательства взятки со стороны сотрудников центрального аппарата МВД России. При этом, часто в СМИ слышны доводы: почему же оперативников Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) МВД России привлекли к уголовной ответственности, если большинство потерпевших дали своё согласие на передачу денег и были задержаны оперативниками при их получении.

В Уголовном кодексе нет статьи за подстрекательство взятки, но, как показало дело генерала Сугробова и ГУЭБиПК подстрекательство взятки влечёт превышение должностных полномочий и фальсификацию доказательств. В чем же их суть?

Верховный суд разъяснил в постановлении Пленума от 9 июля 2013 г. N 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях», что провокация взятки, коммерческого подкупа — это попытка передачи денег должностному лицу, которое не совершало действий, свидетельствующих о его согласии или отказе принять деньги. В этом случае «провоцируемое лицо» не подлежит уголовной ответственности в связи с отсутствием события преступления, а вот в действиях оперативников имеется состав ст. 304 УК РФ.

В свою очередь, подстрекательство — это передача денег с согласия или по предложению должностного лица, когда они были получены в результате склонения этого лица к получению ценностей при обстоятельствах, свидетельствующих о том, что без вмешательства оперативников умысел на их получение не возник бы, и преступление не было бы совершено. В этом случае в действиях «взяткополучателя» отсутствует состав преступления.

Общий принцип преступлений сотрудников ГУЭБиПК, совершенных ими с 2011 по 2014 годы, заключается в получении, фиксации и документировании не соответствующей действительности оперативной информации о якобы преступной деятельности лиц, то есть в фальсификации результатов оперативно-розыскной деятельности, которые, на первый взгляд, носили законный характер.

Подстрекательские действия, в первую очередь, нарушают ст.5 ФЗ «Об ОРД», которая запрещает подстрекать, склонять, побуждать в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий. При этом, статья 7 Федерального закона «Об ОРД» содержит исчерпывающие основания для инициирования и проведения оперативно-розыскных мероприятий. То есть, оперативники не имеют права просто так начать проводить ОРМ. Так, в соответствии с позицией Верховного суда РФ и Московского городского суда, выраженной в решениях 16.03.2011 №22-2934 (Мосгорсуд); от 15.04.2015 N22-П15; от 31.01.13 N46-О13-4; от 31.01.2012 № 11-012-1, от 05.03.2013 № 50-Д13-12 (ВС РФ) и др., суд, перед тем, как положить в основу приговора доказательства, полученные в результате проведения ОРМ, должен дать оценку их законности и соответствия ст. 7 ФЗ «Об ОРД», согласно которой основанием для проведения ОРМ должны быть сведения о признаках подготавливаемого или совершаемого преступления, которые должны носить не предположительный характер, а быть подкреплены достоверными сведениями.

Таким образом, с момента заведения дела оперативного учёта в отсутствие достоверных сведений о противоправной деятельности (ст.10 ФЗ «Об ОРД») оперативники фактически «встают на путь» превышения должностных полномочий. Так, в деле начальника отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Евдокимова Д.В. оперативник ГУЭБиПК Пожилов М. в феврале 2013 года оформил рапорт о якобы полученной информации в отношении «действующей на территории Московского региона организованной группы, участники которой специализируются на систематических хищениях и вымогательствах денежных средств в особо крупных размерах у предпринимателей за решение различных вопросов», но в реальности Пожилов конкретными и достоверными сведениями об этом не располагал и в суде представить их не смог.

Данный рапорт, содержащий недостоверные сведения, был завизирован руководителями Колесниковым Б. и Муллаяровым С., после чего было вынесено постановление о заведении дела предварительной оперативной проверки, составлены план предварительной оперативной проверки, справки и рапорты, в которые перекочевали эти недостоверные сведения. Эти материалы ОРД использовались следственными органами в дальнейшем как доказательства, хотя, подчеркну, факты, подтверждающие наличие достоверных сведений о противоправной деятельности, отсутствовали.

В другом случае, при заведении дела оперативного учёта для проведения ОРМ в отношении заместителя начальника 6 службы 9 управления ФСБ России Демина И., сотрудниками ГУЭБиПК была использована формулировка о «полученной информации в отношении неустановленных лиц, совершающих преступления, предусмотренные ч.4 ст. 159 УК РФ».

Согласитесь, с подобной формулировкой можно завести любое ДОУ и начать проводить оперативно-розыскные мероприятия в отношении любых лиц, в то время как ст.7 ФЗ «Об ОРД» запрещает подобное. Налицо превышение должностных полномочий.

Далее, оперативники ГУЭБиПК привлекали к дальнейшим ОРМ гражданских лиц, используя их как агентов, которые будут непосредственно совершать подстрекательские действия под видом совершения их самостоятельно или под видом участия в оперативно-розыскных мероприятиях. Эти лица неофициально, то есть без оформления надлежащим образом, снабжались необходимыми вещами и средствами.

Так, в деле Евдокимова Д. привлеченному агенту Кидяеву И. оперативниками ГУЭБиПК в феврале 2013 года был передан спецдиктофон Папирус-Микро, что является нарушением ст. 6 ФЗ «Об ОРД», которой запрещено проведение оперативно-розыскных мероприятий и использование специальных и иных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, не уполномоченными на то физическими и юридическими лицами. При этом, факт выдачи агенту спецсредства документально (официально) оформлен не был, как и факт его привлечения к ОРМ.

В другом случае, при проведении оперативно-розыскных мероприятий в отношении заместителя начальника 6 службы 9 управления ФСБ России Демина И., сотрудники ГУЭБиПК в нарушение ст.19 ФЗ «Об ОРД», предусматривающей обеспечение оперативно-розыскной деятельности за счёт средств Российской Федерации, приобрели для агента новый автомобиль Lexus, стоимостью более 1,7 млн рублей, в целях придания ему видимости успешности, высокого социального статуса, а также передали ему 10 тыс долларов США, которые планировали передать в качестве взятки.

Агенты, выполняя отведенную роль, оказывая содействие совершению преступления устранением препятствий, с целью незаконного искусственного создания и фиксации обстоятельств преступления, проводили встречи и вели телефонные разговоры с должностными лицами, в ходе которых склоняли их к принятию денег под различными предлогами (благодарность, в долг и т.д.). Так, например, встреча с президентом «Федерации триатлона России» Быстровым была организована под предлогом оказания спонсорской помощи указанной общественной организации.

Подобные подстрекательские переговоры занимали нередко длительное время. Так, в случае с получением 25 сентября 2013 года денег членом Совета Федераций Коровниковым переговоры с посредником велись с 23 июля.

Все эти переговоры и встречи записывались либо оперативниками (используя СОРМ в рамках ДОУ), либо подстрекателями на якобы принадлежащие им диктофоны. Так, в случае с получением денег начальником отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Евдокимовым Д. аудиозапись первой встречи, на которой агент Кидяев выступил инициатором передачи денег, не была приобщена к делу. В деле имеются аудиозаписи абсолютно всех встреч и телефонных переговоров, за исключением самой важной — первой, которая якобы не была записана. Таким образом, оперативники имели возможность «сортировать» аудиозаписи разговоров, скрывая от следствия «ненужные».

Получив согласие на получение денег, как в случае с делом Евдокимова Д., с целью легализации аудиозаписей разговоров, негласно записанных агентом, оформлялась его фиктивная явка в ГУЭБиПК с заявлением о вымогательстве (в данном случае 11 марта, в то время как аудиозаписи фактически велись Кидяевым с 28 февраля 2013 года). В полиции агент писал объяснение, что аудиозаписи вел на собственный диктофон, самостоятельно пришёл первый раз в полицию, после чего оформлялась якобы добровольная выдача CD дисков с аудиозаписями, которые он якобы принёс с собой. То есть, фактически сотрудники ГУЭБиПК на этом этапе занимались фальсификацией доказательств, а агент-подстрекатель давал заведомо ложные показания, что с полицией до этого не сотрудничал.

Далее, оперативники ГУЭБиПК с целью придания видимости законности совершаемых ими действий, без достаточных на то оснований, осознавая, что без их вмешательства у соответствующего лица не возник бы умысел на получение денежных средств и преступление не было бы совершено, явно превышая должностные полномочия, выносили постановление о проведении оперативно-розыскных мероприятий «оперативный эксперимент».

После чего соответствующее должностное лицо задерживалось при получении денег от агента-подстрекателя. После того как следственными органами возбуждалось уголовное дело, фальсифицированные материалы ОРД передавались следствию как доказательства, а соответствующие оперативники ГУЭБиПК и агент-подстрекатель давали заведомо ложные показания, что до явки последнего в полицию с заявлением не сотрудничали и знакомы не были.

Если подытожить вышесказанное, то в действиях сотрудников и руководства ГУЭБиПК имеются пнизнаки следующих составов преступлений:

1. ст. 286 УК РФ – превышение должностных полномочий:- проведение ОРМ в отсутствие законных оснований, — фактическое проведение ОРМ с целью искусственного создания обстоятельств преступления и склонению соответствующего лица к получению денежных средств; — проведение ОРМ с незаконным привлечением агента-подстрекателя с предоставлением в его распоряжение без надлежащего оформления спецтехники или иного имущества.

2. ч.3 ст. 303 УК РФ – фальсификация доказательств, в частности: фальсификация материалов дела оперативного учета, актов добровольной выдачи CD-дисков с аудиозаписями и т.д.

3. Если дело доходило до суда, то — часть 2 ст. 307 УК РФ- дача на следствии и в суде заведомо ложных показаний: оперативники и агент-подстрекатель ранее не знакомы и до явки последнего в полицию не сотрудничали.

4. В случае с делом заместителя начальника 6 службы 9 управления ФСБ России Демина И. действия оперативников ГУЭБиПК образовали состав преступления, предусмотренный ст. 304 УК РФ (провокация взятки), так как агент попытался передать 10 тыс долларов США в качестве взятки несмотря на полученный отказ Демина И.

Таким образом, перечисленные преступные действия повлекли тяжкие последствия: существенное нарушение охраняемых законом прав и интересов соответствующих лиц в виде незаконного задержания, незаконного привлечения к уголовной ответственности и лишения свободы на протяжении длительного времени, существенное нарушение охраняемых законом интересов государства путем подрыва авторитета государства в сфере правосудия и противодействия коррупции, а также дискредитации и подрыва доверия к сотрудникам внутренних дел Российский Федерации, которые призваны выявлять, пресекать, предупреждать и раскрывать преступления в сфере экономической безопасности и борьбы с коррупцией, а не провоцировать и подстрекать.

PS: Cтавить вопрос о провокации и ходатайствовать в связи с этим о допросе свидетелей, раскрытии оснований для проведения ОРМ и т.д. необходимо на предварительном следствии. Если об этом будет заявлено в суде, то, как показывает практика, судья сделает все возможное, чтобы версия о провокации/подстрекательстве «не нашла своего подтверждения», вплоть до отказа в исследовании вещественных доказательств путём прослушивания в суде аудиозаписей, записанных агентом-подстрекателем, как это произошло при рассмотрении дела начальника отдела Московской межрегиональной транспортной прокуратуры Евдокимова Д.В.