Проблема состязательности в уголовном процессе

С момента принятия Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) прошло не так много лет. За это время уже вступило в силу огромное количество законов, вносящих изменения и дополнения в УПК РФ. Эти данные свидетельствуют о его несовершенстве, которое вызвано не только низкой юридической техникой, но и недостаточной теоретической обоснованностью ряда процессуальных норм. Представляется, что многие недостатки теоретической основы УПК РФ связаны с пониманием принципа состязательности, который красной нитью пронизывает все стадии и институты уголовно-процессуального права. Согласно представлениям Петербургской школы уголовного судопроизводства этот принцип - больше чем принцип, он определяет тип, форму или модель процесса, то есть само построение системы уголовного судопроизводства. Общепризнанно, что состязательность определяется разделением уголовно-процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения дела в деятельности участников судопроизводства. В результате процесс представляет собой спор равноправных сторон перед независимым от них судом. Однако реализация состязательной идеи в УПК РФ, на мой взгляд, сталкивается с двумя основными проблемами. Проблема первая. Состязательность понимается законодателем в ее родовом смысле, без учета специфики уголовного судопроизводства. Дело в том, что сама состязательность и соответственно состязательный процесс может быть двух видов: частно-исковой и публично-исковой, которые существенно отличаются друг от друга. В частно-состязательном процессе спор ведется между частными лицами и в их интересах (гражданский процесс, производство по делам частного обвинения), в публично-исковом в споре участвует государство, отстаивающее интерес публичный, общественный. Тем не менее, законодатель реализует в УПК РФ частно-исковые элементы состязательности. Такой теоретический подход привел к следующему. В УПК РФ утратил позиции принцип объективной истины, и законодатель демонстрирует последовательный отказ от него. В то же время этот принцип есть необходимый элемент публичной состязательности. В противном случае надо упразднять и все уголовное право, которое устанавливает основания уголовной ответственности. Без принципа истины они заведомо не могут быть установлены так, как их видит уголовное право. Следствием этого явилось упразднение основания к отмене судебных решений в виде неполноты и односторонности предварительного и судебного следствия, ликвидация института дополнительного расследования в судебном производстве, преобладание прав стороны защиты перед интересами объективности, полноты и всесторонности исследования обстоятельств дела (жесткие правила допустимости доказательств - ст. 75; запрет на оглашение ранее данных показаний в суде - ст. 276, 281; запрет "заочного ареста" обвиняемого - ч. 4 ст. 108). "Резкость" некоторых правовых положений иногда ставит правоприменителя тупиковые ситуации, в разрешение которых "вынужден" вмешиваться Конституционный Суд РФ. Кроме того, отказ от принципа истины привел к падению стандартов доказанности, снижению качества расследования уголовных дел. Суд поставлен законодателем в "пассивное" положение, свойственное частно-исковой процедуре. Ему запрещено по собственной инициативе собирать доказательства, контролировать обоснованность предания суду, что и с позиций теории, и практики, далеко не всегда верно. Активность суда в доказывании неотъемлемое свойство публичной состязательности. Стороне защиты предоставлено право собирать доказательства (ч. 3 ст. 86) почти так, как это понимается в частно-исковом производстве. В действительности, защитник не производит процессуальной фиксации доказательств и полученные им материалы являются "заготовками" под будущие доказательства, и могут стать ими лишь после приобщения к официальному уголовному делу. Такая декларация в терминологии способна принести вред на практике. Частно-исковой подход в теории на деле оборачивается нарушением равноправия сторон. Защитнику лишь декларируется право собирать доказательства, а обвинителю оно реально предоставляется; право защитника зависит от усмотрения обвинителя - приобщить или нет представленный документ или предмет к делу. Проблема вторая. Состязательность реализуется в УПК РФ непоследовательно и неполно, в итоге сохраняются элементы розыскного (инквизиционного) производства, прежде всего, в досудебном производстве. Розыскной процесс, в отличие от состязательного, характеризуется слиянием в одних руках функций обвинения, защиты и разрешения дела. Эта проблема получила выражение в следующем. Отсутствует равноправие сторон, да и сами стороны. Формально, следователя, дознавателя и прокурора закон называет стороной обвинения (п. 47 ст. 5 УПК РФ), на самом деле они - органы, осуществляющие уголовное судопроизводство, ведущие уголовное дело, то есть субъекты власти (например, они удачно определены в названии главы 16 УПК как "должностные лица, осуществляющие уголовное судопроизводство". Таким образом, в руках следователя, дознавателя, органа дознания и прокурора в досудебном производстве концентрируются полномочия обвинителя и органа, принимающего юрисдикционные решения о применении мер принуждения, о легализации доказательств, отводе участников процесса, разрешении дела по существу путем его прекращения. Такое положение следователя и дознавателя не способствует эффективности уголовного преследования. Так, Кодекс ставит их в безвыходную во многих случаях ситуацию на начальном этапе производства по делу, когда за три часа, с момента доставления задержанного, необходимо успеть получить согласие прокурора на возбуждение дела и провести комплекс неотложных следственных действий. Само понимание состязательности в УПК РФ однобоко: стороны равноправны перед судом (ч. 4 ст. 15), по текстуальному смыслу - но не друг с другом. Это положение опирается на известную концепцию, сознательно допускающую розыскное построение предварительного расследования, путем якобы буквального толкования нормы ч. 3 ст. 123 Конституции РФ о том, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. Под судопроизводством в данном случае предлагается понимать лишь производство в суде, но не досудебное производство. В то же время нельзя забывать, что уголовное судопроизводство классически употребляется как синоним всего уголовного процесса (см. ст. 1; п. 56 ст. 5 УПК РФ). Суд наделяется отдельными полномочиями, ему не свойственными. Так, суду предоставлено право избирать меру пресечения в виде заключения под стражу по своей инициативе (ч. 10 ст. 108), то есть буквально - даже при возражениях стороны обвинения; направлять уголовное дело прокурору для привлечения к уголовной ответственности лица, ранее считавшегося невменяемым (ч. 5 ст. 443) и некоторые другие. На деле еще не удалось обеспечить судебной власти самостоятельность, а судье независимость, как бы не хотелось бы реформаторам утверждать обратное. Судья по-прежнему благосклонно смотрит на своего коллегу прокурора и недоверчиво на оппонента - защитника. Посмотрим на цифры: оправдательные приговоры в судах без участия присяжных заседателей не превышают одного процента при крайне низком (по свидетельству самих судей) качестве досудебной подготовки уголовных дел. Это говорит о том, что на деле иногда закрываются глаза на процессуальные нарушения, недостаточность обвинительных доказательств, непроверенные версии стороны защиты. Итак, действующий УПК РФ есть результат компромисса различных политических сил, он полон противоречий, которые неизбежно приведут к дальнейшим реформам. Следующего шага законодателя юридическая общественность ждет с надеждой на его продуманность и обоснованность. Однако обосновать надлежащую сферу действия состязательной идеи пока не удается из-за мощного столкновения непримиримых теоретических концепций. Ряд видных специалистов дают блестящий анализ проблем реализации состязательности и на этой основе делают вывод, что состязательность в досудебном производстве не нужна.2Действительно, состязательность в публичном уголовном процессе не может действовать на начальном его этапе, который в теории называют общим расследованием (лат. - inquisitio generalis). Здесь еще преступление не раскрыто, нет обвиняемого и его защиты, нет обвинения против конкретного лица. Органы расследования применяют меры принуждения в условиях неотложной ситуации, поэтому не могут получить предварительное судебное разрешение. Но это еще не означает, что состязательности не место в дальнейшем предварительном расследовании. Вектор исторического развития и отечественного уголовного процесса, и судопроизводства стран континентального права неумолимо указывает на необходимость полноценного распространения состязательности в досудебном производстве с момента, которому по УПК РФ соответствует вынесение постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого.